Как избежать треугольника Карпмана в разговоре с клиентом

"Как избежать треугольника Карпмана в разговоре с клиентом или Еще раз про слияние и про то, как «работа по запросу» может быть не такой полезной, как кажется"

Из практики консультантам известно, что клиент часто жалуется терапевту сам на себя! Чего-то он не умеет, не доволен своим поведением, не доволен чувствами, которые испытывает. В том числе такая жалоба может быть сформулирована как хорошо структурированный запрос. Аналитики пишут, что тема терапии 21 века – проективная идентификация и расщепление. В отличие от темы терапии 20 века - вытеснения. И наш практический опыт показывает эту академическую идею во вполне ясных картинках. То есть мы можем наблюдать, как во время терапевтической беседы клиент буквально «расщепляет» себя на две части - и жалуется сам на себя.

Что же делает клиент? Вспомним наши рассуждения и идеи про слияние. Стыд, кстати, по аналогии с эффектом шокового воздействия, может стать достаточным основанием для слияния. Если клиент встревожился и перешел к функционированию в «режиме конфлюэнции», то мы можем наблюдать удивительные эффекты, которые будут иметь место именно на фоне уже имающейся конфлюэнции. Если человек захвачен кофлюэнцией и получает новый толчок от внешнего мира, или импульс собственной энергии, то его специфическая динамическая стабильность нарушается. И что тогда помогает «восстановить равновесие»? То самое равновесие (довольно странное, конечно), о котором так часто мечтают невротики? Уменьшить беспокойство помогает выброс этой энергии в русло сценария одного из невротических закольцованных механизмов. Наполняя русло этого сценария, энергия концентрируется, фокусируется, и создает иллюзию жизни. Однако ее бурление и движение по замкнутому циклу не мешает самому основному механизму прерывания контакта по типу слияния оставаться на своем месте(!). Энергии в этом сюжете много. И человек, встречаясь с терапевтом, легко и азартно формулирует запрос именно в терминах и позициях «узлов» этого сценарного русла. Мы иногда заметим, что клиент буквально жалуется на свое поведение, как на поведение неразумного ребенка школьника и просит сотрудничества с терапевтом против себя самого.

Начинает преследовать и исправлять себя самого, призывая терапевта к сотрудничеству. То есть побуждая терапевта стать одной из ролей в драматическом треугольнике. Часто именно так построено проблемно центрированное консультирование.

Терапевт может годами находиться в этой удивительной позиции. Коллеги сообщают, что имеют некоторых клиентов, которые исправно платят, ходят на терапию. Оплачивают пропущенные сессии и тратят время только на то, что по сути дела жалуются на то, какие они сами есть плохие и как неразумно они поступают. Такое сообщение о самих себе терапевту, как ни парадоксально, дает им заметное облегчение(!), так как переживаемая ими тревога отступает, развеиваясь по руслу сценария невротического механизма. К тому же в опыте клиента накапливается чувство принятости и уместности. Что само по себе важно для стабильности и открытости человека. Однако за следующую неделю более глубокий конфликт, часто включающий в себя переживание вины, обиды и гнева, продолжает действовать в первозданном виде, и тревога снова накапливается.

Конечно, даже в таком «искривленном» варианте медленное изменение в душевном опыте клиента все равно происходит. Но терапевт так же далек от контакта через полгода встреч, как и на первых сессиях.

Однако, как легко заметить, на первых встречах, иногда первые 3-4 месяца, такая тактика вполне себя оправдывает, так как создает базис доверия, который может стать опорой для боле интимного и прямого движения к контакту. Потому не стоит отвергать такую тактику огульно. В то же время, если проходят годы, а общий рисунок мотивации и паттерны поведения клиента не меняются, хотя клиент и доволен встречами, терапевт может задуматься. Например, терапевт может подумать о специфическом контрпереносе и попробовать перейти к более прямым тактикам поддержания контакта.

Контреперенос «спасателя»,который удачно поддерживает терапевт, спасая человека от него самого, иногда не сразу заметен. Так как специальность терапевта относится к области помогающих отношений, а живые эмоции, которые человек переживает, даже если он «захвачен» треугольником Карпмана, затуманивают картину и мешают осознанности.

Что же мы предложим в качестве более прямой тактики? Во первых, нам придется отказаться от столь любимой коллегами темы «четкого сформулированного запроса» и «работы по запросу». Оставить позади такую привлекательную тему! Основанием для такого хода мыслей будет то, что четко и ясно сформулированный запрос отражает не сам конфликт, который движет клиентом, который становится источником его тревоги, а наоборот, некоторое созданное клиентом смещение в белее безопасную область тем или формулировок. К тому же часто в четкой формуле запроса слышится оттенок «обвиняющее – осуждающего» сообщения о себе самом, который все понимает, но справится не может.

Если мы как терапевты, откажемся, следуя этим соображениям, от следования во время консультации тематике прямого запроса, то на первый план выйдут несколько вопросов. Среди них «Что именно привело человека на консультацию?», «Что двигало человека к тому, чтобы выйти из своей ситуации и прийти к терапевту?», «Что он переживает в ситуации, о которой рассказывает?», «Какие чувства здесь и сейчас есть у собеседника, в этот момент, когда он рассказывает о своей ситуации?» Такое расширение видения помогает взглянуть на человеческую ситуацию клиента и увидеть то, что находится в тематической области, не ставшей сюжетом запроса. Мы сможем заметить и дать место в сессии тем душевным движениям, побуждениям и переживаниям, которые реально беспокоят собеседника. Таким путем мы движемся в область встречи «человек и человек». Терапевт постарается увидеть, что реально переживает собеседник, в чем его более реальная область волнения и переживания.

Также нам может помочь прямое обращение к телесности. Реальное душевное волнение, которое человек может скрыть в разговоре, иногда заметно в теле. Терапевт в такой тактике ориентируется не на формулировку «запроса», а на непосредственный опыт человека и его понимание сложной ситуации. Ориентируясь на это волнение, и обращаясь непосредственно к области затруднения, мы поддерживаем встречу «человек и человек». Тем самым терапевт можем обойти ловушку, которую готовит нам «невротический треугольник Карпмана», и остановить практику «спасения человека от него самого».

Автор: Петрова Елена Юрьевна (Медицинский психолог, гештальт терапевт, член ЕАГТ, тренер института ИМАТОН, директор ИИГТ Санкт-Птеребург)